Павел I и «Павловская мебель»

Павловская мебель – термин, который прочно закрепился еще на рубеже прошлых веков в кругах историков искусства и антикваров, определяя целый период в развитии русской мебели. Однако, как выясняется на практике, далеко не всегда под этим термином подразумевается мебель, исполненная в непродолжительное царствование императора Павла I. Этому времени обычно приписывают такое большое количество предметов, что, по словам Н.Н. Соболева, «рождается сомнение в том, чтобы за сравнительно короткий период физически возможно было их сделать»¹. Понятие «Павловская мебель» включает в себя как мебель, сделанную непосредственно для дворцов Гатчины и Павловска, так и вещи, изготовленные в его правление по всей России.

Сама обстановка императорских резиденций была стилистически различной – «торжественная пышность» парадных залов сочеталась в них с «жуткой строгостью собственных покоев»². Желание императора подражать французским монархам периода расцвета их абсолютной власти породило особое художественное направление в убранстве апартаментов. Именно при Павле I длительные придворные церемонии разыгрывались как театральное действие; «сценической красотой» называли современники, и придворный интерьер этого времени.

Любимым архитектором императора, а одновременно, как это уже традиционно сложилось в России, и мастером-декоратором становится Винченцо Бренна. В своем творчестве он умело сочетал черты искусства Римской империи и итальянского Возрождения. Все это создавало внешний антураж для меблировки из самых  разнообразных по цвету. Форме и материалу предметов. Стремясь как можно быстрее преобразовать свои парадные покои, Павел I постоянно торопил зодчего, вынужденного комбинировать в интерьерах как вещи, привезенные из недостроенных Екатериной дворцов, купленные по случаю в магазинах, так и элементы отделки, изготовленные по собственным проектам.

Денег на убранство не жалели. Снова в узком кругу придворных входят в моду резьба и блеск позолоты. Они вторгались даже в интерьеры, уже оформленные в благородно-изящном стиле «строгого» классицизма. Так это случилось, к примеру, с залом Войны и залом Мира в Павловском дворце: Бренна дополнил убранство Ч. Камерона золоченой резьбой  на дверных створках, объемной лепниной на стенах, деревянными торшерами в виде сложных композиций на военную тему, резными геридонами-подставками под бронзовые светильники.

Одними из самых удачных интерьеров Бренны, считались Парадная Опочивальня и Малиновая гостиная в Гатчинском дворце. Сохранились акварельные изображения этих комнат, позволяющие оценить характер дарования зодчего. Опочивальня, пожалуй, «самая красивая и выдержанная комната дворца; величественная кровать заполняет глубину комнаты и отделена белою с золотом, резною балюстрадою. Такие перегородки, очевидно, имели только символистический смысл, означая неприкосновенность ложа монархов Это не ложе любви,  место отдохновения высочайшей особы»³.

В анфиладу парадных покоев входила и Малиновая гостиная, названная так по фону украшавших ее стены трех шпалер из серии «Дон Кихот» Шарля-Антуана Куапеля, вытканных в 1770-е годы в Париже. В углах возле окон поместили две огромные фарфоровые вазы; напротив них, между шпалер, - резные золоченые подставки в виде трех кариатид, на которых стояли бронзовые канделябры в форме ваз с цветами лилий.

Между подставками, перед диваном, находился изысканный стол-треножник с каменной столешницей, обнесенной по борту фигурной балюстрадкой.

Стол (сохранился) представляет собой редкий памятник петербургской мебели, в котором гармонично слились усилия бронзовщика, камнереза и стеклодува

Не менее нарядна была золоченая мебель, выполненная либо французскими мастерами, либо по французским образцам. Дворцы Гатчины и Павловска, в частности, украшало немало мебели работы известных братьев Жакоб. Формы кресел с плавно изогнутыми линиями силуэта, изысканными точеными ножками и тонкой резной орнаментикой, переходящей в изящные гирлянды, венчающие спинки, выдержаны в стиле Людовика ХVI.

Отстраивая Михайловский замок, ставший символом недолгого правления Павла I зодчий писал: «Меблировка дворца есть часть весьма важная, заключающая в себе множество предметов, как-то: мебели, шпалеры, занавески, постели, зеркала, люстры, большие подсвечники, трюмо, консоли, шитье, бархаты, бронзы, стенные часы и проч.»⁴.

 Среди парадных интерьеров замка были Арабесковый зал, Галерея Лаокоона, Мраморная галерея, Зал Антиков, Галерея Рафаэля  и т.д. Предполагалось оформление нескольких тронных комнат. Уже сами названия указывали на «ведущие» элементы убранства каждого покоя. Задумывая в общих чертах художественное решение интерьера, компонуя его из уже имеющихся материалов, Бренна, создавал мебель и по собственным проектам, которые, согласно воле венценосного заказчика, отличались подчеркнутой архитектурностью формы, а иногда и некоторой гипертрофированностью размеров.

Обстановка парадных апартаментов носила подчеркнуто представительский характер. Бьющие в глаза богатство и разнообразие дорогих предметов, среди которых преобладала продукция известных европейских фирм, сочетались здесь с изделиями местных ремесленников, чье художественное решение нередко утверждалось самой императрицей Марией Федоровной.

Творческая манера Дж. Кваренги, начавшего свою карьеру в 1780-е годы, импонировала и Павлу I. По приказу императора зодчий создал ансамбль убранства Мальтийской капеллы с троном для вновь избранного Гроссмейстера ордена св. Иоанна Иерусалимского, которым стал российский правитель.

Однако в жилых комнатах даже дворцовых резиденций предпочтение отдавалось более рациональным по конструкции и удобным вещам. Так, в Михайловском замке, в комнате «камеръ-фрау», наряду с простой мебелью для сидения находились типичные для этого времени «стол для писания красного дерева с двумя ящиками, с простым прибором, верх оклеен черною кожей, комод красного дерева о 5-ти ящиках с медным прибором»⁵. Широкое производство подобной мебели, фанерованной красным деревом или тонированным под него шпоном, активизировал введенный Павлом запрет на ввоз предметов роскоши из Франции, и в первую очередь золоченой бронзы (исключение составляли лишь императорские резиденции). Подтвержденный в правление Александра I, этот запрет привел к еще большему разнообразию вариантов местной продукции.

Именно в правление Павла I деятельность различных предприятий, основанных в царствовании Екатерины II, в том числе производивших мебель, потребность в которой постоянно росла, дала свои результаты. По-прежнему одним из главных поставщиков двора оставался Х. Мейер. По мнению многих исследователей, именно он, а также близкие к нему мастера, выполнил «большинство тех предметов красного дерева, почти без украшений, лишь кое-где обведенных рядом бус или медными полосками, которые под названием «стиля жакоб» появились уже в начале 1790-х годов, а к рубежу веков эта тенденция стала своеобразным художественным направлением отечественного мебельного искусства⁶.

Самой известной фабрикой этого времени, имевшей большой магазин «на невской першпективе у Казанской церкви», была фабрика, основанная в 1795 году австрийским купцом Ионафаном Оттом и Генрихом Гамбсом.

Начав свою карьеру с изготовления предметов для «Малого двора» великого князя Павла Петровича Марии Федоровны, Гамбс значительно расширил сферу своей деятельности при их правлении. Сделанная им парадная мебель, особенно исполненная по рисункам Бренны, отличалась броской декоративностью; красоту фанеровки нередко оттеняли детали из кости, стекла, металла. «Особой новинкой для петербургских заказчиков в работах Отта и Гамбса явилось использование вставок из расписного стекла в технике «эгломизе»⁷, с графически процарапанным рисунком по золотой или серебряной фольге, закрепленной на тыльной стороне стекла.

В правлении Александра I предметы со вставками «verre еglomise» вошли в широкое употребление, сочетаясь, как правило, с отделкой в «стиле жакоб».

Наряду с расписным стеклом становится модно украшать мебель рисунками на античные сюжеты, часто в подражание плакеткам Веджвуда, а также картинками-обманками, создающими иллюзию разбросанных по столу игральных карт, книг, карандашей и т.д.

Стилистически, за исключением придворных парадных образцов, русское мебельное искусство развивалось в том же направлении, что и европейское, особенно французское прикладное искусство периода Директории (1795-1799), - в сторону большей демократичности, строгости, рациональности. Предпочтение отдавалось логике форм и силуэтов, благородной простоте пропорций, полированной глади дерева, лишь кое-где оттененной накладными деталями, качеству и декоративным возможностям различных пород древесины. В правлении Павла I получили широкое распространение карельская береза и тополь, вошедшие в употребление (как материал для фанеровки) в конце 1780-х годов.

Следует отметить, что русская мебель украшалась бронзовыми деталями гораздо реже по сравнению с привозной – отечественная бронзовая продукция не могла полностью удовлетворить потребности заказчиков. Поэтому горожане средней руки, а также владельцы многочисленных усадеб предпочитали более умеренные по ценам предметы с резными деталями, нередко успешно имитировавшими золоченую или патинированную бронзу.

В это время наряду с созданием эксклюзивных, высокохудожественных образцов в разных местах начали активно действовать центры производства более скромных по виду предметов. Их привлекательность заключалась в одной - двух запоминающихся чертах: оригинальности замысла, необычной текстуре, удачных пропорциях, декоративных замочных личинках, фольклорных мотивах резных деталей и т.д.

К концу 1790-х годов русская мебель приобретает свои неповторимые особенности, зачастую не имеющие прямых аналогий на Западе. Именно эти предметы и получили в среде антикваров устойчивое название «Павловская мебель»: формирование новых художественных признаков хронологически совпало с правлением Павла I, хотя временные рамки этого явления все же достаточно условны – начиная с 1790-х вплоть до 1810-х годов.

В целом же русская мебель конца ХVIII века была стилистически неоднозначна. Она включала в себя как элитарное предметы обстановки, рассчитанные на узкий круг придворных заказчиков, так и образцы, которые начали производиться для более массового потребителя.

 

 

Зал экспозиции «Русская культура второй половины XVIII века»

Ансамбль предметов мебели из Мальтийской капеллы. По проекту Дж. Кваренги, исполнил Т. Бонавери. 1798-1800

Государственный Эрмитаж

 

Зал мира с геридонами по проекту В. Бренны

Архитекторы Ч. Камерон, В. Бренна, А. Воронихин

1780-1790-е после 1803-1804

Современная реконструкция

Павловск

 

Кресло тронное с подножной скамеечкой

Копия серебряного тронного кресла Н. Клаузена 1731 года.

Санкт – Петербург

Мастерская Х. Мейера. 1797

Дерево; резьба, позолота; обивка – бархат

Кресло: 183х87х104, скамеечка: 28х84х58

Государственный Эрмитаж

 

Кресло тронное с подножной скамеечкой

Санкт – Петербург. Мастерская Х. Мейера, по проекту В. Бренны. 1797

Дерево; резьба, позолота; обивка – бархат

Кресло: 162х82х82, скамеечка: 35х58х45,5

Павловск

 

Кресло Гроссмейстера Мальтийского ордена

Санкт – Петербург. Мастер Т. Бонавери, по проекту Дж. Кваренги

1798-1800

Дерево; резьба, золочение; обивка – бархат с серебряным позументом

Кресло: 156х115х96, скамеечка: 23х65х42

Государственный Эрмитаж

На спинку кресла нашит Мальтийский крест (орден св. Иоанна Иерусалимского).

«К задней стены капеллы, под полусводов, прислонен алтарь с изображением на верхней доске Иоанна Крестителя в пустыне. Свод капеллы расписан с большим вкусом. Церковная утварь и обе люстры богато вызолочены. Справа от алтаря под балдахином поставлено красное бархатное кресло его величества Гроссмейстера».

Из описания Мальтийской капеллы, сделанного Г. Рейерсом (Петербург при императоре Павле I в 1796-1800 годах русская старина.1883).

 

Проект софы «Confidante»

Изальбома«The Cabinet-Maker and Upholsterer s Guide». George Hepplewhite. 1788

«Этот предмет мебели имеет французское происхождение. Он идеально соответствует убранству просторных интерьеров. Элегантная гостиная с современной мебелью вряд ли может считаться совершенной без «конфиданте», длина которого может достигать девять футов. Рама конструкции строится как обычная софа. Иногда этот предмет сконструирован так, что его боковые края могут быть отсоединены, оставляя центральную часть, а боковины использованы как кресла-бержеры» (из авторского комментария к проекту).

 

Бюро

Санкт – Петербург

Мастерская  Х. Мейера. Около 1800

Хвойные породы, красное дерево; накладки – золоченая бронза, латунь

140х125х90

Государственный Эрмитаж

Бюро представляет один из ранних образцов мебели в «стиле жакоб». Накладки на корпусе литые бронзовые, а не более дешевые латунные или медные. Декоративные ступеньки верха являются передними стенками глубоких ящиков, которые выдвигаются при нажатии кнопок, расположенных за подвижной шторкой внутри отделения.

 

Бюро

Санкт – Петербург

Мастерская И. Отта и Г. Гамбса. 1797

Хвойные породы, красное дерево; латунь

137х96х88

Павловск

Бюро из Гатчинского дворца

 

Деталь. Накладка ящика

Стол с акварелью-обманкой

 

Санкт – Петербург. Конец 1790-х

Красное дерево (фанеровка), эбен – замочная личинка; металл, стекло, бумага; роспись акварелью

77х63х50

Государственный Эрмитаж

Под стеклом – «обманка» с подписью «рисовал Тертий Борноволоков 1795 года». На столике металлическая табличка: «Стол Татьяны Васильевны Шлыковой». (Т. Шлыкова, Т. Борноволоков – крепостные Н.П. Шереметева)

 

Стол

 

Санкт – Петербург. Конец 1790-х

Красное дерево (фанеровка); металл, стекло, бумага; роспись масляными красками ив технике «эгломизе»

74х53х47

Государственный Эрмитаж

В центре стеклянной столешницы – цветная гравюра со сценой поколения волхвов, фон расписан «под мрамор»; в углах золоченые медальоны в технике «эгломизе».

 

 

Фрагмент бюро – цилиндра

Санкт – Петербург. Мастерская И. Отта. 1790-е. Черное дерево, чинара, красное дерево (фанеровка); латунь, стекло «эгломизе». 180х135х67

Павловск

Бюро украшено силуэтными портретами, выполненными И.Ф. Антингом. На центральных створках изображены великий князь Павел Петрович с женой Марией Федоровной; по бокам о них старшие сыновья Александр и Константин. Внизу, на передних сторонах узких горизонтальных ящиков, силуэтные изображения хорошо сочетались в качестве вставок с различными предметами декоративно-прикладного искусства. С техникой «эгломизе» в России были знакомы не только профессиональные художники, но и многие крепостные умельцы. Владели этой техникой и женщины из разных слоев общества, во многом постигавшие ее благодаря руководствам в модных журнал то времени. Так, в одном из изданий («Домоводец», 1792) была заметка под названием «О новой рисовальной работе по стеклу или по золоту», содержащая подробное описание процесса создания стекла «eglomise».

 

Шкаф-бюро

Россия. Около 1800

Хвойные породы, карельская береза; черное дерево – замочные личинки; металл 239х108х53

Государственный Эрмитаж

Именно такие предметы строгих пропорций, спокойных форм, сплошь фанерованные карельской березой, с черными личинками-ромбами, относятся к «Павловской мебели». 

 

Деталь шкафа-бюро

Накладка-ручка (Бирмингем, Англия)

На ящиках корпусной мебели конца ХVIII – начала ХIХ века нередко встречаются овальные, круглые или многогранные штампованные накладки из меди, украшенные различными изображениями в духе времени (геральдическими и античными мотивами, розетками, вазонами в обрамлении лавровых гирлянд, рядом жемчужника). Многие из этих деталей были иностранного производства, прежде всего английского, относительно дешевого по сравнению с французским. Общепризнанным центром изготовления подобных вещей с 1770-х годов становится Бирмингем, где работало более тридцати т. н. «brassfounders» (владелец производств медной фурнитуры), выпускавших накладки с ручками, петли, шпильки, ручки-кнопки, гвозди и винты с декоративными шляпками не только для внутреннего рынка, но и на экспорт. Большинство из них имели каталоги с образцами собственной продукции, которую можно было заказать через специальных агентов за границей. Изделия бирмингемских мастеров поставлялись не только во Францию, Германию, Италию, Польшу, Россию, но и в Америку.

  

Малиновая гостиная императрицы Марии Федоровны в Гатчинском дворце

Л. Премацци.  1872. Акварель 

Из меблировки гостиной особенно интересна была софа, конструкция которой завершалась по бокам двумя креслами.

При создании этого проекта, явившегося новшеством для русского мебельного искусства, зодчий, несомненно, ориентировался на модные веяния в европейском искусстве, в частности, французскую софу-«confidante», запечатленную и в альбоме английского мебельщика Хепплуайта (1788). Однако по сравнению с опубликованным изображением софа, сделанная для Марии Федоровны, выглядела несколько солиднее из-за небольшого утолщения деревянного каркаса и фигурной объемной резьбы, венчающей центр и места «раздвоения» спинки. Здесь использованы любимые Бренной мотивы картуша с вензелем императрицы под короной, несомого двумя путти, и шлема, оплетенного дубовыми и лавровыми листьями. В различных вариантах эта орнаментика повторялась в резной отделке дверей, стен, предметов убранства дворца.